Берлин, декабрь 1993 года.
Поселился я вначале у Кости. Нужно было найти квартиру вначале. С квартирами на съем в то время было плохо. Они были в дефиците. Приходилось давать большие взятки маклерам. Квартира Кости была большая и обставленная под старину, но вещами не старинными, подделками. Нравилось человеку ощущать себя в имитации русской старины. Ничего плохого в этом нет. Лично мне это смешно, но многим русским нравится такой стиль.
Начали мы работать. У меня было свободное владение немецким и английским языками, и был я для того времени очень продвинутым пользователем компьютера. Плюс умел быстро находить общий язык и сходится с западными людьми. У Кости были деньги, связи в России, житейская хитрость, напористость и куча энергии. Вот и пошла торговля в крупном масштабе. Начинали с ликеров и водки. Потом прибавился шоколад. Получал я зарплату, которая за полгода выросла с 5000 до 10000 марок. По меркам России 90-х годов это были очень большие деньги. Бригадиры бандитских бригад Малышева и Кумарина столько не получали в первой половине 90-х. Можно сказать, что работа пошла с января 1994 года. И вот тогда пришла новость о Вале. Меня вызвали в какую-то инстанцию, для получения каких-то недоплаченных по зарплате денег, и еще для чего-то. Оказалось, что, Валя умерла.
Валя была здорова как лошадь. Могла поглощать водку и вино в огромных количествах без всяких проблем. Возраст ее был тогда слегка за 40. Официальной версией смерти было то, что она, выпив много алкоголя, приняла потом какие-то успокоительные средства, которые были несовместимы с алкоголем. Якобы смерть наступила от этого.
Никто не видел тела. Не было никаких похорон. Полиция сообщила, что тело было выдано ее матери. Ее мать, якобы вывезла тело в Мурманск. Через пару месяцев после ее смерти, ее братья, мурманские гопники, вдруг открыли в Мурманске собственный супермаркет.
Лично, у меня нет никаких сомнений, в том, что, Валя не умерла тогда. Она много лет переводила для полиции, и знала очень многое о защите свидетелей. Я думаю, что, набрав огромное количество денег в долг без отдачи, и понимая, что это уже грозит ее жизни, она приняла решение обратиться в полицию. Деньги были вероятно хорошо спрятаны на доверенных людей. Не забывайте, что кто-то ведь за нею стоял. Далее она обращается в полицию и сообщает, что ей грозят расправой. Возможно, полиция послушала телефон и услышала угрозы. Может быть нет. Но, нашлись основания, и Вале сменили личность полностью. Выдали новые документы, по которым она поселилась в совершенно другом месте той же Германии. В Россию она точно не уехала, там бы ее достали. Есть такая вещь на Западе. В рамках программ защиты свидетелей, тебе меняют личность, и прячут тебя. Думаю, Валентина этим воспользовалась. Сын ее вроде тоже исчез. А вот сожитель Иво Кречмер остался жить в ее квартире в Дортмунде. Далее ничего о них я не знаю.
С началом работы у Константина, началось и знакомство с русским Берлином. Разные там были люди из бывшего СССР. Люди были из разных его городов и весей. Было три основных типа людей из новой эмиграции. Самая многочисленная часть – русские немцы. Потомки тех переселенцев, которым государыня Екатерина Великая пожаловала земли в Поволжье. По словам самих немцев, туда в свое время устремились в основном немцы из Южной Германии, из земель Баден-Вюртемберг и Бавария. Жили он сначала в Поволжье. Жили своими поселениями. Были целые немецкие деревни. Язык сохраняли и обычаи, и традиции. Екатерина делала это для того, чтобы научить русских крестьян рациональному поведению. Чтобы русские смотрели как можно жить на земле и процветать. Как можно жить без поголовного пьянства, грязи, лени и прочих традиционно российских «добродетелей». И жили немцы на русской земле и процветали. Были у них добротные, крепкие хозяйства. Собирали люди урожаи хорошие и радовались жизни. Беда пришла в Россию вместе с большевиками в 1917 году. А когда началась война между Адольфом Гитлером и Иосифом Сталиным, то немцев всех переселили в Сибирь и Казахстан. Там они голодали, вымирали и выживали. Самая большая беда это было обрусение. Немцы превращались в русских. Научились пить водку в непотребных количествах, ругаться русским матом. Язык свой родной начали терять. Но где-то в глубине, в самой глубине души, жил немецкий дух. И когда проклятый большевизм пошатнулся в конце 80-х, то повалили русские немцы на историческую родину, в любимый Vaterland.
Вторая по численности группа – евреи. Не все евреи устремились из СССР в Израиль и Америку. Очень многие предпочли Германию. В качестве компенсации за уничтоженных во время национал-социализма евреев, Германия принимает на постоянное место жительство всех евреев, выразивших желание жить в Германии. В отличие, от русских немцев, которые в большинстве своем приезжали из Сибири и Казахстана, евреи все стремились в бизнес. И большинство преуспевали.
Третья группа – политические беженцы. Это люди, попросившие политического убежища в Германии, и получившие его. Таких было меньшинство. Эти устраивались по-разному. Те, кто владел языками, обычно работали по найму в немецких или русско-немецких фирмах. Богачами они, как правило не становились, но и гарантированный минимум им обеспечивали знание языка, компьютерные навыки и живой и гибкий ум.
Еще одна маленькая группа – богатые новые русские, которые по каким-то причинам сбежали из России. Причиной в основном были конфликты с законом. Скорее не с законом, а с ментами. Закона как такового в России со времен Империи никогда не было, нет и сегодня.
Богатые и только что разбогатевшие были довольно комичной группой на внешний взгляд. Все они одевались абсолютно одинаково – костюм, галстук, часы Rolex Day-Date. Автомобиль – обязательно Мерседес S-класса, обязательно черный. Это те статус-символы, о которых они знали еще из СССР. Единицы из них смотрели по сторонам и просматривали модные журналы. Тогда у этих единиц появлялись автомобили типа Ягуар. На Феррари и Мазератти в начале 90-х еще не хватало то ли денег, то ли фантазии.
Константин Л не был исключением. Все как должно быть по регламенту. Костюм, галстук, черный мерседес и золотой Rolex. При этом часы не были куплены у официального дилера, или в фирменном часовом магазине. Были они куплены у грека в ювелирном. Так что вряд ли там внутри был настоящий механизм от Rolex. Для меня все это было смешно. Да, мне по деньгам это было недосягаемо тогда, но мне этого и не хотелось. Я никогда не понимал, и сегодня не понимаю и не принимаю жизни напоказ. Ведь человек живет для себя. Он хочет наслаждаться теми занятиями и увлечениями, которые приносят ему радость. Какая тебе разница, как тебя оценивают дураки. А ведь по шмоткам и машинам судят люди недалекие. Да, когда уровень богатства высок, человек покупает только добротные вещи, будь то машины или одежда. Но, между добротностью и показухой пропасть. Есть бренды одежды и часов, которые известны людям с любым достатком. Про часы ролекс и автомобиль мерседес слышали все. Ну, вот и нужно новым богачам вырядится так, чтобы их богатство кричало кухарками и горничным: «Ау, вот мы – богатые». А людям богатым во многих поколениях ничего не нужно демонстрировать дояркам и кухаркам.
Поведение многих нуворишей тоже выглядело комично. Большинство из них никаким другим языком кроме русского не владели. Ну, и разговаривали они в ресторанах и магазинах по-русски. С вальяжным важным видом, развалившись на стуле, такое существо могло кричать официанту: «Слышь ты, а ну быстрей давай неси». Благо их все равно не понимали.
Интересным был этот русский Берлин. Разные в нем были люди из бывшей нашей огромной страны. Разные у них потом сложились судьбы. А для меня все было крайне интересно и необычно. Работа нравилась. Я общался почти только с немцами. Моей задачей было закупить товары и контролировать, чтобы правильно оформлялись отгрузочные документы. «Правильно» - значит в соответствии с требованиями покупающей стороны. В самом начале, где-то до 1994 года, в РФ был полный дефицит всего. Не было ни шоколада, ни конфет своих, ни кетчупов, ни макарон. Вообще ничего не было. И какой-то период времени не было и пошлин таможенных. Потом появились реалистичные пошлины. А потом начался новый ужас. Нужно было называть шоколад сладкими плитками в документах, какими-то основами для кондитерской промышленности. Водку писали содержащим алкоголь напитком. Какой только дряни не приходилось указывать в отгрузочных документах. И все для того, чтобы товар прошел, и таможенные крысы получили свою мзду за черную или серую растаможку.
Говорят, красное чиновничество обратилось к Ельцину в период, когда были сняты всякие ограничения на импорт продуктов в РФ. Что мол ты отец родной делаешь? Мы лишились дохода? Мы скоро по миру пойдем, или тебя свергнуть придется. Видимо Ельцин их услышал и понял. Коррупция получила новый старт. Были написаны такие законы и подзаконные акты, что чиновники от таможни стали королями контрабанды, всяких серых и черных схем растамаживания товаров. Приехав в Петербург в 1995 году, я был поражен тем, что шоколад, который мы продавали, стоил в рознице дешевле, чем если бы за его ввоз были честно оплачены все пошлины. Вот такая была россиянская арифметика.
Основным поставщиком шоколада для нас стал Ульрих. Его имя было Ulrich Hövelmann. Было ему тогда лет 30-35. Еще довольно молодой мужчина. Его семья владела фабрикой леденцов в Кальтенкирхене под Гамбургом. Ульрих по природе своей был торговым человеком. Он организовал для нас поставки шоколада с фабрики Van Netten находившейся в Дортмунде по более низкой цене, чем соглашался отпускать отдел продаж самой фабрике. Кроме того, мы покупали и его леденцы в банках, которые тогда шли в РФ на ура. Схема торговли была до примитивного проста. Покупатели из России присылали курьера, который вез наличные деньги в дипломате. Мы везли эту наличку на фабрику или посреднику. Товар отправлялся, а разница оседала в карманах Константина. Позднее появятся схемы со счетами в Лихтенштейне, а первая половина 90-х проходила по таким вот простым схемам. Золотое было время для торговли. Люди наживали целое состояние. Успешный торговец на Россию зарабатывал от 100 000 марок в месяц до миллиона. Тех, кто зарабатывал миллионы были единицы. В основном это были те, кто отправлял пароходами водку и спирт. Но, это был уже другой бизнес. У этих людей были полностью свои структуры. То есть свои структуры в России. А там в них, конечно же, участвовали менты и бандиты. Без тех и других этот бизнес был невозможен.
Константин, всегда и во всем хотел быть первым и единственным. Он все время уговаривал Ульриха никому не продавать шоколад и леденцы, кроме его фирмы. Ульрих не был дураком, поэтому начал продавать и другим. Самым большим другим был Рафик Горбан их Москвы. Большим он был еще и по размерам. Это был огромный лысый толстяк с маленькими усиками. Когда Костя узнал, что Ульрих начал продавать товары Рафику, он долго матерился, пыхтел и краснел. Но, естественно, ничего поделать с этим не мог. Бизнес есть бизнес. Ничего личного. А рынок был огромен. На нем тогда хватало места всем. Характерной чертой Кости было подслушивание и подсматривание того, что делают другие. Надо отдать ему должное, он умел повторять схемы других людей, привнося что-то свое, и как правило, увеличивая масштабы действия.
Поселился я вначале у Кости. Нужно было найти квартиру вначале. С квартирами на съем в то время было плохо. Они были в дефиците. Приходилось давать большие взятки маклерам. Квартира Кости была большая и обставленная под старину, но вещами не старинными, подделками. Нравилось человеку ощущать себя в имитации русской старины. Ничего плохого в этом нет. Лично мне это смешно, но многим русским нравится такой стиль.
Начали мы работать. У меня было свободное владение немецким и английским языками, и был я для того времени очень продвинутым пользователем компьютера. Плюс умел быстро находить общий язык и сходится с западными людьми. У Кости были деньги, связи в России, житейская хитрость, напористость и куча энергии. Вот и пошла торговля в крупном масштабе. Начинали с ликеров и водки. Потом прибавился шоколад. Получал я зарплату, которая за полгода выросла с 5000 до 10000 марок. По меркам России 90-х годов это были очень большие деньги. Бригадиры бандитских бригад Малышева и Кумарина столько не получали в первой половине 90-х. Можно сказать, что работа пошла с января 1994 года. И вот тогда пришла новость о Вале. Меня вызвали в какую-то инстанцию, для получения каких-то недоплаченных по зарплате денег, и еще для чего-то. Оказалось, что, Валя умерла.
Валя была здорова как лошадь. Могла поглощать водку и вино в огромных количествах без всяких проблем. Возраст ее был тогда слегка за 40. Официальной версией смерти было то, что она, выпив много алкоголя, приняла потом какие-то успокоительные средства, которые были несовместимы с алкоголем. Якобы смерть наступила от этого.
Никто не видел тела. Не было никаких похорон. Полиция сообщила, что тело было выдано ее матери. Ее мать, якобы вывезла тело в Мурманск. Через пару месяцев после ее смерти, ее братья, мурманские гопники, вдруг открыли в Мурманске собственный супермаркет.
Лично, у меня нет никаких сомнений, в том, что, Валя не умерла тогда. Она много лет переводила для полиции, и знала очень многое о защите свидетелей. Я думаю, что, набрав огромное количество денег в долг без отдачи, и понимая, что это уже грозит ее жизни, она приняла решение обратиться в полицию. Деньги были вероятно хорошо спрятаны на доверенных людей. Не забывайте, что кто-то ведь за нею стоял. Далее она обращается в полицию и сообщает, что ей грозят расправой. Возможно, полиция послушала телефон и услышала угрозы. Может быть нет. Но, нашлись основания, и Вале сменили личность полностью. Выдали новые документы, по которым она поселилась в совершенно другом месте той же Германии. В Россию она точно не уехала, там бы ее достали. Есть такая вещь на Западе. В рамках программ защиты свидетелей, тебе меняют личность, и прячут тебя. Думаю, Валентина этим воспользовалась. Сын ее вроде тоже исчез. А вот сожитель Иво Кречмер остался жить в ее квартире в Дортмунде. Далее ничего о них я не знаю.
С началом работы у Константина, началось и знакомство с русским Берлином. Разные там были люди из бывшего СССР. Люди были из разных его городов и весей. Было три основных типа людей из новой эмиграции. Самая многочисленная часть – русские немцы. Потомки тех переселенцев, которым государыня Екатерина Великая пожаловала земли в Поволжье. По словам самих немцев, туда в свое время устремились в основном немцы из Южной Германии, из земель Баден-Вюртемберг и Бавария. Жили он сначала в Поволжье. Жили своими поселениями. Были целые немецкие деревни. Язык сохраняли и обычаи, и традиции. Екатерина делала это для того, чтобы научить русских крестьян рациональному поведению. Чтобы русские смотрели как можно жить на земле и процветать. Как можно жить без поголовного пьянства, грязи, лени и прочих традиционно российских «добродетелей». И жили немцы на русской земле и процветали. Были у них добротные, крепкие хозяйства. Собирали люди урожаи хорошие и радовались жизни. Беда пришла в Россию вместе с большевиками в 1917 году. А когда началась война между Адольфом Гитлером и Иосифом Сталиным, то немцев всех переселили в Сибирь и Казахстан. Там они голодали, вымирали и выживали. Самая большая беда это было обрусение. Немцы превращались в русских. Научились пить водку в непотребных количествах, ругаться русским матом. Язык свой родной начали терять. Но где-то в глубине, в самой глубине души, жил немецкий дух. И когда проклятый большевизм пошатнулся в конце 80-х, то повалили русские немцы на историческую родину, в любимый Vaterland.
Вторая по численности группа – евреи. Не все евреи устремились из СССР в Израиль и Америку. Очень многие предпочли Германию. В качестве компенсации за уничтоженных во время национал-социализма евреев, Германия принимает на постоянное место жительство всех евреев, выразивших желание жить в Германии. В отличие, от русских немцев, которые в большинстве своем приезжали из Сибири и Казахстана, евреи все стремились в бизнес. И большинство преуспевали.
Третья группа – политические беженцы. Это люди, попросившие политического убежища в Германии, и получившие его. Таких было меньшинство. Эти устраивались по-разному. Те, кто владел языками, обычно работали по найму в немецких или русско-немецких фирмах. Богачами они, как правило не становились, но и гарантированный минимум им обеспечивали знание языка, компьютерные навыки и живой и гибкий ум.
Еще одна маленькая группа – богатые новые русские, которые по каким-то причинам сбежали из России. Причиной в основном были конфликты с законом. Скорее не с законом, а с ментами. Закона как такового в России со времен Империи никогда не было, нет и сегодня.
Богатые и только что разбогатевшие были довольно комичной группой на внешний взгляд. Все они одевались абсолютно одинаково – костюм, галстук, часы Rolex Day-Date. Автомобиль – обязательно Мерседес S-класса, обязательно черный. Это те статус-символы, о которых они знали еще из СССР. Единицы из них смотрели по сторонам и просматривали модные журналы. Тогда у этих единиц появлялись автомобили типа Ягуар. На Феррари и Мазератти в начале 90-х еще не хватало то ли денег, то ли фантазии.
Константин Л не был исключением. Все как должно быть по регламенту. Костюм, галстук, черный мерседес и золотой Rolex. При этом часы не были куплены у официального дилера, или в фирменном часовом магазине. Были они куплены у грека в ювелирном. Так что вряд ли там внутри был настоящий механизм от Rolex. Для меня все это было смешно. Да, мне по деньгам это было недосягаемо тогда, но мне этого и не хотелось. Я никогда не понимал, и сегодня не понимаю и не принимаю жизни напоказ. Ведь человек живет для себя. Он хочет наслаждаться теми занятиями и увлечениями, которые приносят ему радость. Какая тебе разница, как тебя оценивают дураки. А ведь по шмоткам и машинам судят люди недалекие. Да, когда уровень богатства высок, человек покупает только добротные вещи, будь то машины или одежда. Но, между добротностью и показухой пропасть. Есть бренды одежды и часов, которые известны людям с любым достатком. Про часы ролекс и автомобиль мерседес слышали все. Ну, вот и нужно новым богачам вырядится так, чтобы их богатство кричало кухарками и горничным: «Ау, вот мы – богатые». А людям богатым во многих поколениях ничего не нужно демонстрировать дояркам и кухаркам.
Поведение многих нуворишей тоже выглядело комично. Большинство из них никаким другим языком кроме русского не владели. Ну, и разговаривали они в ресторанах и магазинах по-русски. С вальяжным важным видом, развалившись на стуле, такое существо могло кричать официанту: «Слышь ты, а ну быстрей давай неси». Благо их все равно не понимали.
Интересным был этот русский Берлин. Разные в нем были люди из бывшей нашей огромной страны. Разные у них потом сложились судьбы. А для меня все было крайне интересно и необычно. Работа нравилась. Я общался почти только с немцами. Моей задачей было закупить товары и контролировать, чтобы правильно оформлялись отгрузочные документы. «Правильно» - значит в соответствии с требованиями покупающей стороны. В самом начале, где-то до 1994 года, в РФ был полный дефицит всего. Не было ни шоколада, ни конфет своих, ни кетчупов, ни макарон. Вообще ничего не было. И какой-то период времени не было и пошлин таможенных. Потом появились реалистичные пошлины. А потом начался новый ужас. Нужно было называть шоколад сладкими плитками в документах, какими-то основами для кондитерской промышленности. Водку писали содержащим алкоголь напитком. Какой только дряни не приходилось указывать в отгрузочных документах. И все для того, чтобы товар прошел, и таможенные крысы получили свою мзду за черную или серую растаможку.
Говорят, красное чиновничество обратилось к Ельцину в период, когда были сняты всякие ограничения на импорт продуктов в РФ. Что мол ты отец родной делаешь? Мы лишились дохода? Мы скоро по миру пойдем, или тебя свергнуть придется. Видимо Ельцин их услышал и понял. Коррупция получила новый старт. Были написаны такие законы и подзаконные акты, что чиновники от таможни стали королями контрабанды, всяких серых и черных схем растамаживания товаров. Приехав в Петербург в 1995 году, я был поражен тем, что шоколад, который мы продавали, стоил в рознице дешевле, чем если бы за его ввоз были честно оплачены все пошлины. Вот такая была россиянская арифметика.
Основным поставщиком шоколада для нас стал Ульрих. Его имя было Ulrich Hövelmann. Было ему тогда лет 30-35. Еще довольно молодой мужчина. Его семья владела фабрикой леденцов в Кальтенкирхене под Гамбургом. Ульрих по природе своей был торговым человеком. Он организовал для нас поставки шоколада с фабрики Van Netten находившейся в Дортмунде по более низкой цене, чем соглашался отпускать отдел продаж самой фабрике. Кроме того, мы покупали и его леденцы в банках, которые тогда шли в РФ на ура. Схема торговли была до примитивного проста. Покупатели из России присылали курьера, который вез наличные деньги в дипломате. Мы везли эту наличку на фабрику или посреднику. Товар отправлялся, а разница оседала в карманах Константина. Позднее появятся схемы со счетами в Лихтенштейне, а первая половина 90-х проходила по таким вот простым схемам. Золотое было время для торговли. Люди наживали целое состояние. Успешный торговец на Россию зарабатывал от 100 000 марок в месяц до миллиона. Тех, кто зарабатывал миллионы были единицы. В основном это были те, кто отправлял пароходами водку и спирт. Но, это был уже другой бизнес. У этих людей были полностью свои структуры. То есть свои структуры в России. А там в них, конечно же, участвовали менты и бандиты. Без тех и других этот бизнес был невозможен.
Константин, всегда и во всем хотел быть первым и единственным. Он все время уговаривал Ульриха никому не продавать шоколад и леденцы, кроме его фирмы. Ульрих не был дураком, поэтому начал продавать и другим. Самым большим другим был Рафик Горбан их Москвы. Большим он был еще и по размерам. Это был огромный лысый толстяк с маленькими усиками. Когда Костя узнал, что Ульрих начал продавать товары Рафику, он долго матерился, пыхтел и краснел. Но, естественно, ничего поделать с этим не мог. Бизнес есть бизнес. Ничего личного. А рынок был огромен. На нем тогда хватало места всем. Характерной чертой Кости было подслушивание и подсматривание того, что делают другие. Надо отдать ему должное, он умел повторять схемы других людей, привнося что-то свое, и как правило, увеличивая масштабы действия.
Комментариев нет:
Отправить комментарий